26.08.2019 17:27:00Французская семья

Французская семья в традиционном понимании поколения 50+ ничем не отличается от семьи русской. Зато французская семья в глазах двадцати-сорокалетних подобна единорогу: звучит прекрасно, но в глаза ее никто не видел и не очень понятно, что это такое и зачем оно нужно. Слава богу, среди моих знакомых есть полный спектр пар разной степени растерянности по этому поводу, из которого мы с мужем составляем счастливое старомодное исключение. Те немногие, кто, как и мы, решил все-таки заключить брак и создать семью в общепринятом смысле слова, и послужат для моих наблюдений.

Два высших образования научили меня начинать с определений. Что такое семья? «Мама-папа-я» — это очевидно. А вот просто пара в браке — уже семья? А мама и ребенок? А сожители? У каждого человека, независимо от его национальности, есть свое определение… нет, ощущение семьи. В классическом понимании русского человека (киньте в меня камень, прогрессисты) семья начинается с брака. Во Франции понятие брака необычное, даже с точки зрения закона. Есть сожительство, есть официальный брак, а есть промежуточное понятие, о котором я уже писала, — это PACS. Это контракт о социальной солидарности между сожителями, своего рода брачный контракт без брака. Для меня лично PACS — это не брак, а пара в PACS — не семья, но французы считают иначе. Так что читайте эту статью через призму этой странной особенности: речь пойдет о парах в браке И о так называемых «запаксованных».

Чтобы понять, как строится французская семья, надо оттолкнуться от главной мысли, такой чуждой русскому человеку: брак и дети никак не взаимосвязаны. Только глубоко верующие католики ждут официальной регистрации отношений, чтобы задуматься о детях. Простые же смертные никак не связывают два этих прекрасных события и рожают детей до брака едва ли не в половине случаев. У женщины при этом не возникает ни малейшего ощущения незащищенности. Этот пример отлично показывает, насколько француженка самодостаточна и не скована напоминаниями о тикающих часиках. Она невеста на выданье и в тридцать, и в сорок, и в пятьдесят лет. Финансово и социально она защищена и самостоятельна в равной степени с любым мужчиной, а семейные советы на тему «как нам помочь Мари не остаться старой девой» запрещены здесь разве что не на законодательном уровне.

Эта независимость женщин невероятно освобождает и окрыляет их, давая возможность построить такую жизнь, которой им хочется: карьера и муж, карьера и дети, муж и дети, все три переменные — возможна любая комбинация! И в то же время эта самая свобода лишает институт брака всякого романтизма. Когда знакомые пары рассказывают свои love stories, они говорят о любви и хорошо проведенном времени вместе, а потом рассказ заканчивается фразой: «Ну и вполне логично, что мы потом расписались: сама понимаешь, налоги, кредиты — все складывается выгоднее и быстрее, если ты замужем». Действительно, в стране, где уже много поколений не смотрят косо на матерей-одиночек, а флирт и бабочки в животе не чужды даже французам, знавшим де Голля при жизни, брак — юридическая условность.

Когда конфетно-букетный период окончен, свадьба сыграна (или нет), а семья может считаться полной благодаря совместному ребенку, вступает в полную силу главная идеология французского общества: Равноправие. Безраздельное и безоговорочное. Решения принимаются совместно, отпуск по уходу за ребенком дается обоим родителям, воспитанием и хозяйством занимаются оба. Причем на эту схему не действуют правила толерантности и принятия: если ваша семья не функционирует по принципу Равноправия, Вам придется столкнуться с гнетом народного порицания.

Старомодный взгляд на семью разрешен только людям повышенной религиозности или благородства (в прямом смысле — аристократам). В их традиционных семьях приняты все романтические любовные условности: помолвка, пышная гражданская и религиозная свадьба, дети только в браке с любимым и единственным на всю жизнь мужем. В такой семье действует, как я его называю, «правило порога». Переступая порог из дома во внешний мир, жена занимает позицию сильной хищной карьеристки и души компании. Возвращаясь домой и снова переступая порог, она становится ласковой, домашней, хозяйственной в лучших традициях старой школы. Лично мне такая схема очень близка, и меня не может не радовать, что такие семьи еще существуют.

В большинстве же случаев французская семья — лакмусовая бумажка французского общества. Она состоит из индивидуальностей, которые не сливаются в единое целое после пресловутого официального ритуала. Она скорее похожа на компанию, в которой добровольно работают люди с общими задачами и из которой они всегда могут уйти, если задачи больше их не интересуют. Уже много лет друзья-французы мне пытаются доказать, что это здраво, комфортно и по-взрослому. Пока что у них это не получается. Может быть, французы все-таки не «эксперты в любви», как тролли из мультика «Холодное сердце»? Они легко соблазняют иностранок своим je ne sais quoi и здорово сосуществуют в партнерских браках, но чего-то в промежутке все-таки не хватает. Возможно, романтичного и несовременного «правила порога»?