27.09.2019 15:35:00Аллигатор

Она стояла ко мне спиной и, пока я любовался ее точеной фигурой, медленно расстегивала бюстгальтер. Потом опрокинула вперед плечи, сбросила его, глубоко вздохнув, выпрямилась, чуть поддерживая ладонями освобожденную из плена грудь.

— Не подходи! — сказала она, не поворачиваясь ко мне.

— Почему?

— Сначала ответь на один вопрос. Тебе нравятся татуировки?

— В смысле?

— В смысле как ты относишься к татуировкам?

Если честно, я не понимаю, зачем без надобности разрисовывать свое тело. Писать арабской вязью, рисовать тупые картинки, портить кожу штрих-кодом, как будто кто-то будет прикладывать к нему считывающее устройство! Другое дело — зеки. У них татуировка — это удостоверение личности и краткая биография одновременно.

— У меня дочь недавно набила на спине льва со львицей. И у льва на ухе птичка сидит.

— Какая? — она заинтересованно повернула ко мне голову, и я, как тогда, в кафе, залюбовался ее профилем.

— Колибри, по-моему.

— Почему?

— Потому что модно! — резко ответил я.

— Ты против моды? — разочарованно спросила она.

— Я — за моду!

— Это хорошо!

Она повернулась. Я, не отрываясь, смотрел на ее безупречную грудь. Точнее на левую, где набухший темно-коричневый сосок окружали красные лепестки розы, а темно-зеленый стебель с шипами упирался в пупок.

— О, боже! — желание победило растерянность, и я поцеловал мою собеседницу в сердцевину алой розы.

Потом, отдыхая, мы обсуждали моду на татуировки, и она говорила, что ее жизнь стала совсем другой после того, как появилась эта роза.

— Представляешь, у меня как-то все стало складываться! Работу нашла хорошую, квартиру удачно сняла, в то кафе не зря зашла, — она с улыбкой посмотрела на меня, и я снова потянулся к прекрасному цветку.

С тех пор меня стали очень привлекать девушки с татуировками. Во‑первых, они такое умудрялись изобразить и в таких местах, что возникало желание тоже набить какую-нибудь чумовую татуху. Во‑вторых, у каждой была своя история, связанная с изображением или надписью, что вносило в отношения некую изюминку. Я перестал общаться с чистыми и позорно не разукрашенными, скучными девицами, у которых, видимо, хватало фантазии только на силикон.

Моя новая знакомая носила на руке элегантную надпись на иврите. Что-то типа: «Бог всегда со мной!». Она была божественно красива и абсолютно глупа. Такое сочетание всегда оставляет простор для фантазий партнера. Я по-честному две недели водил ее в кафе, кино, дарил цветы и рассказывал разные истории, которые она слушала раскрыв рот. В выходные я предложил ей поехать ко мне на дачу, где, собственно, все и должно было произойти. Мы сидели на пушистом ковре, а отблески резвившегося в камине огня отражались в ее глазах, делая их мудрыми и все понимающими…

Я совмещал поцелуи и раздевание, мечтая, чтобы она только не начала говорить. Когда настала очередь ее плоского живота с легким золотистым пушком... я отшатнулся от страшной пасти аллигатора. Глаза чудовища были красными и заглядывали мне прямо в душу.

— А‑а! — непроизвольно вскрикнул я.  — Это что?

— Это самая модная сейчас татушка, милый!

Я год не мог смотреть в сторону девушек. А потом женился на обычной, ничем не примечательной умнице, предварительно убедившись, что у нее нет татуировок!