Демонстрирующийся в кинотеатре «Синема парк» и смело дарящий максимум эмоций в прогрессивном формате IMAX новый фильм «бондианы» «007: Спектр» с первых же кадров буквально «вталкивает» зрителей в самую гущу заряженной зловещим весельем толпы в центре Мехико. Начинается картина с действительно умопомрачительного эпизода, первая сцена которого (длиной в несколько минут, заставляющих на собственной шкуре прочувствовать притягательную карнавальную жутковатость происходящего) снята без единой склейки, одним безупречно выстроенным кадром, в центре которого — он: «Бонд, Джеймс Бонд», его «публичное одиночество» и его неумолимое в потоке резвящихся ряженых движение к цели, понятной только ему. Потому что он лучше многих знает о том, что «мертвые живы». И это знание на протяжении всей картины будет «по чуть-чуть» сообщаться нам, зрителям — в вихре погонь, перестрелок и соблазнений исподволь заставляя настраиваться и на некий «раздумчивый» лад. Именно неожиданно проступающее сквозь каркас боевика и даже почти неочевидное для многих поле для маневра «мысли и чувства» в значительной степени делает ленту «007: Спектр» чем-то большим, чем она (возможно) является на самом деле. И вызывает к ней особый интерес.
В драматургии новой картины сквозь разнообразие и великолепие вкусного высокотехнологичного «экшена» читаются две вполне драматических темы. Тема прошлого, которое, как известно, «пролог», и тема поиска самоидентификации одним из самых знаменитых шпионов в киноистории двух последних веков.
Замечу, что первая робкая попытка психоанализа личности Бонда Дэниела Крэйга была предпринята двойственной в своих желаниях героиней Евы Грин еще в «Казино Рояль». Тогда же нам попытались объяснить, на чем, возможно, основана неистребимость стремления этого Бонда демонстрировать свою мужественность при каждом удобном — и не слишком удобном — случае. Дальше сюрпризов становилось еще больше. В «Кванте милосердия» трогательная в своей воинственности героиня Ольги Куриленко сумела выскользнуть из многочисленных сюжетных передряг, против обыкновения всех «девушек Бонда» так и не побывав в объятиях легендарного соблазнителя «с лицензией на убийство». В «007: Координаты „Скайфолл“» мы узнали о непростом детстве героя и о возможном наличии так и не затянувшихся со временем душевных ран у этого безжалостного, подчеркнуто невозмутимого и не склонного к сантиментам суперагента. А в «Спектре», соблазняя «по долгу службы» безутешную вдову в пронизанном внутренним достоинством, тревогой и печалью исполнении Моники Белуччи, свою фирменную «представлялку» Бонд Крэйга вовсе не случайно произносит перед зеркалом. Когда в кадре человек и его отражение, сцена интригующе «читается» в контексте наличия в картине тщательно завуалированной темы поиска героем собственного я.
«Я» этого Бонда имеет свое человеческое прошлое, которого были практически лишены все предыдущие «кино-реинкарнации» персонажа от Джорджа Лэзенби и Шона Коннери до Тимоти Далтона, Роджера Мура и Пирса Броснана. В «Спектре» прошлое не просто настигает главного героя, оно имеет над Бондом Крэйга определяющую его поступки безусловную власть. Призраки из небытия возникают в его динамичном шпионском настоящем то в качестве видеопослания от погибшей М, то в виде не сгоревших на пепелище Скайфолла фотографий из решительно вроде бы забытого детства, то в рамках странной инсталляции из портретов нашедших смерть не без участия Бонда его врагов и возлюбленной из предыдущих картин. Бонд на протяжении всей новой ленты убеждается, что «мертвые живы», и продолжает упорно идти по следу главного злодея, много лет назад нашедшего безопасное убежище в мире теней и псевдонимов.
Поскольку в бондиане «нового времени», как можно назвать серию картин с Крэйгом, обыгрывались многие сюжетные мотивы классических фильмов киносериала, то было понятно, что рано или поздно дело дойдет и до главного всемирного злодея с белой пушистой муркой на изгибе локтя. Именно в «Спектре» этот Злодей с большой буквы явил свое скрытое завесой тайны лицо — в ожидаемо эксцентричном исполнении замечательного австрийского актера Кристофа Вальца, покорившего зрителей всего мира широкой улыбкой беспринципного «безумно умного безумца» в «Бесславных ублюдках» Квентина Тарантино.
Пожалуй, фильм «007: Спектр» режиссера Сэма Мендеса, в далеком 1999 году снявшего незабываемую и трогательную «оскароносную» «Красоту по-американски», подводит определенные итоги в карьере и личной жизни всегда восхитительно элегантного агента 007. Поэтому, когда в финале ленты этот Бонд в переосмысленных, но по-прежнему основополагающих стилевых традициях классической бондианы уезжает на красивой машине с красивой девушкой в манящую интригующей неизвестностью даль, совершенно не хочется думать, что он может и не вернуться…
Марина Замятнина