Я бы хотел туда. В Серебряный век русской поэзии. Чтобы вместе с ними перевалить в 1900‑й. Чтобы жить с акмеистами, футуристами, символистами и имажинистами. Я бы тоже был в Википедии, рядом с Бурлюками или Гиппиус. Я бы тоже плевал на деньги. И я бы смог быть на похоронах безумного Маяковского, а в газетах прочитал бы о расстреле Гумилева. Я бы тоже писал. Я бы тоже ходил на литературные вечера, чтоб добиться внимания Горенко. Чтоб она тоже отпечатала на мне свое горе.
Они тогда были все какие-то талантливые… В Этот период. В какую сторону ни плюнь — звезды. Звезды, сделавшие время самым желанным и манящим. Своими страхами, своими пороками, своими плевками обществу.
И это все среди разгула войн, переделов государственности, падения смысла жизни. Как красиво… Боже, как же интересно им было.
Совсем другие ценности. Ценят мозги, а не радиус твоих дисков. Вот когда было бы интересно посоревноваться за интеллектуальное внимание… Сейчас — всем по херу на то, как ты думаешь, как мыслишь, как говоришь.
Представьте себе полный зал не у Стаса Михайлова, а у Маяковского. Черт подери, как же я хотел бы его увидеть. Или Есенина. И набухаться с ним в хлам, а проснуться оттого, что он, наливая себе на опохмел — читал бы свое. С чувством и перегаром.
У меня вообще такое чувство, что они все жили в одном доме — Бодлер, Бурлюки, Северянин… Что они творили, сами же над собой ржали, критиковали и восхищались. Другие ценности. И мне их так не хватает. Нельзя же серьезно рассматривать работы Сафронова — оценивать их художественную ценность. У нас какое-то провальное время — сплошная попса. Хотя, может быть, вся эта современная муть тоже попадет под какую-то характеристику литературного периода нашего времени. Но название у него будет что-то вроде «Бестолковый век». Тоже тема.
Кто через сто лет будет читать Донцову, даже если она пустит себе пулю в лоб, как Маяковский? Аксенов? Тоже нет. Пелевин? Сорокин? Грусть. Одна большая грусть. Я уж молчу про современную поэзию. Разве что только Вознесенский… Да, к сожалению, многие о нем уже сейчас забыли.
Я хочу в Серебряный век, окутанный декадансом. Где грустно, где психоделично, где утомительно. В их сумасшедшие одежды, в сумасшедшее стремление выделиться и получить вечность в качестве памяти потомков.
Вот там бы я резвился…