28.11.2011 16:03:00Книги

О книге. Сейчас Губерман пишет все больше мемуары и размышления о жизни, на мой взгляд, излишне нравоучительные, а местами и пафосные. Намного лучше его «гарики» — короткие четверостишия, в которых нет пафоса, зато полно остроумия. Гарики печатают огромными тиражами во всех мыслимых комбинациях, поэтому найти их не составит труда.

Для кого. Вообще-то гарики — стишки довольно пессимистичные, а порою и очень желчные, поэтому в устах цветущих юношей они будут звучать странно. Цитировать их лучше людям с печатью долгих напряженных раздумий на лице и лукавым прищуром усталых глаз — в общем, тем, кто если не возрастом, то хотя бы жизненным опытом приближается к самому Губерману. И еще: в гариках полно нецензурной лексики, поэтому, если в обществе есть щепетильные особы, выбирайте стихи поприличнее. Впрочем, после энной рюмки можно читать все подряд.

Пара примеров.

Вместо тоста:  

Высокое, разумное, могучее

Для пьянства я имею основание:

При каждом подвернувшемся мне случае

Я праздную моё существование.

Избито, зато в тему:  

Не стесняйся, пьяница, носа своего,

Он ведь с нашим знаменем цвета одного.

О книге. Вишневский называет себя изобретателем жанра одностиший — это среднее арифметическое русской частушки и японского хайку, поделенное на четыре. Правда, очкарики-филологи наверняка вспомнят Брюсова с его знаменитым «О закрой свои бледные ноги», но не будем занудствовать. Читать сборники Вишневского можно с любой страницы и с любой строчки, все равно будет легко и ненапряжно.

Для кого. Одностишия Вишневского легко запоминаются — это минус: цитируя их, можно прослыть банальным. Зато их у него огромная куча — это плюс: на любой повод найдутся подходящие и неизбитые. Большинство стишков полны фривольных намеков дамам, поэтому подойдут они, во‑первых, только мужчинам и, во‑вторых, только мужчинам, пользующимся репутацией ловеласов. Ну или стремящимся эту репутацию завоевать.

Пара примеров.

В качестве первого тоста:

И вновь забыв, что главное — здоровье…

В качестве последнего тоста:

И — кофе для оставшихся в живых!

О книге. Лец писал и стихи, и статьи, но в России он в первую очередь известен как автор афоризмов, на первый взгляд смешных, на второй — глубокомысленных. Несмотря на несерьезность выбранного жанра и псевдонима («лец» на идише — «шут»), писатель завоевал репутацию философа. Насчет глубины его философии пусть каждый решает сам, но не отдать должное остроумию автора нельзя.

Для кого. Если, трезво оценив свои достоинства, вы пришли к выводу, что завоевать расположение публики сможете только интеллектом, то перед вечеринкой заучите наизусть пару афоризмов Леца, в трудный момент разговора они помогут вам остаться на высоте. Ваш визави подумает: вроде что-то умное сказал, а к чему, о чем…

Две пары примеров.

Для глубокомысленного тоста:

По розам ступает тот, кто топчет клумбы.

Для тоста со скабрезным подтекстом:

Утрата иллюзий — это прибыль или убыток?

Гостям, собирающимся домой:

Чаще всего выход там, где был вход.

Ну и уж в самом конце вечеринки:

В горизонтальном положении мозг не выше других органов.