16.10.2014 13:03:00Булгаковщина в ТЮЗе: Виктор Шрайман поставил пьесу «Кабала святош»

    Пьеса «Тартюф», написанная Мольером в 1664 году, была сыграна с аншлагом только один раз. Потом ее запретили по идеологическим соображениям. Булгаковской пьесе «Кабала Святош», посвященной Мольеру и «Тартюфу», повезло в семь раз больше: перед тем, как она была запрещена, ее сыграли семь раз, причем тоже с аншлагом. Несмотря на то, что эта пьеса – самая «многострадальная» в русском репертуаре, она не сходит с подмостков уже более семидесяти лет, и многие режиссеры находят в ней вдохновение до сих пор, открывая в произведении новые и новые грани. Вот и Театр юного зрителя представил 15 октября на суд публики свою версию постановки этой легендарной пьесы.

    В мольеровском театре небывалое событие. На представление пожаловал сам король, Солнце Франции, Людовик XIV. Вся труппа замирает в ожидании. И вот – «Король аплодирует! Король аплодирует!» — это час триумфа, счастливейший день в жизни Мольера. В тот же день Арманда, возлюбленная Мольера, соглашается стать его женой. Нет в мире человека счастливее! Но некто Лагранж, загадочная фигура в сером плаще, в своей летописи этот день, 17 февраля, помечает зловещим черным крестом. Доверить бумаге такое немыслимо! И невозможно уже что-то исправить, предотвратить: Арманда ждет от Мольера ребенка, но она его дочь! Ни Мольер, ни Арманда даже не подозревают о кознях жестокой судьбы. Краткий миг триумфа и счастья останется в прошлом, и будущее Мольера уже предопределено. Вереница бед и злосчастий уготована ему…

    Вот тот каркас, на котором режиссер Виктор Шрайман выстраивает свой разговор со зрителем. И о чем же этот разговор? О драматичной истории художника, пытавшегося заигрывать с властью и вошедшего в конфликт с мракобесами. О предательстве близких людей, непонимании, творческом одиночестве — вечном конфликте творца и толпы.

    Эта история повторяется век за веком, что очевидно по сценографии спектакля — художник Владимир Ширин явно не стремился к исторической точности, лишь вкрапляя в оформление некие приметы времени: тяжелая, добротная мебель, клавесин в гримерках «Пале Рояля», несчетное количество ваз с розами, изящный карточный столик в покоях короля — все это дает понять, что действие происходит в XVII веке. Небесный цвет одеяния короля однозначно говорит, что перед нами Людовик XIV, а черная сутана с красным подбоем на священнике — явная отсылка к другому произведению Булгакова. Самая безоговорочная примета времени в этом спектакле — музыка Люлли, с которым, как известно, Мольер много работал. И стоит отметить, музыкальная партитура спектакля выстроена настолько точно, ведет эмоционально зрителя от акта к акту так, что зал аплодирует после каждой сыгранной сцены.

    Особенно тепло встречают зрители Леонида Ремнева, воплотившего образ Мольера, и любимца публики Владимира Берегова в образе Людовика. Сцена аудиенции Мольера у короля, пожалуй, — самая большая творческая удача спектакля. И дело не только в мастерстве признанных корифеев. Сцену, которую условно можно назвать «лизоблюдство», режиссер решает в стиле фарса, разыгрывая идиому буквально. Так, Мольер буквально вылизывает тарелку, на которую король кладет царственной рукой малюсенький кусочек курицы. В этой сцене — и история, и современность, и драма, и фарс. Мольер с Булгаковым как будто объединились с целью воплотить главную идею и подчеркнуть главную тему спектакля — противостояние Мастера и власти, любви и ненависти, таланта и зависти. И, судя по продолжительным аплодисментам, тема чрезвычайно близка современному зрителю. Можно надеяться, что этот спектакль ждет более продолжительная творческая жизнь, чем премьеры и Мольера, и Булгакова.

    Текст: Елена Минская.

    Фото: Роман Бородин.