Bellissimo

Человек в поисках приключений

Михаил Кожухов — популярный журналист, ведущий программ «Международная панорама», «Вокруг света», «В поисках приключений»; лауреат премии ТЭФИ и премии Союза журналистов «Золотое перо России». В конце восьмидесятых работал собкором «Комсомольской правды» в Афганистане, награжден орденом Красной Звезды. С 12 лет коллекционирует холодное оружие, любимый вид спорта — рафтинг.

Наверное, главное чувство, которое вызывают у зрителя ваши программы, — это удивление. А лично вас во время путешествий что удивило больше всего?

Такого не может быть, что человека что-то удивило больше всего. Человек либо умеет удивляться, либо нет. Умение удивляться — это профессиональная обязанность журналиста.

И неужели после всех ваших путешествий вас еще чем-то можно удивить?

Надеюсь, что да. Как говорится, спасибо, что живой (смеется).

Я знаю, что ваша первая поездка была на Кубу. Что тогда произвело самое большое впечатление?

Я ведь не туристом туда ездил, а учиться. Я изучал испанский язык и Латинскую Америку, для меня это было целью юношеских устремлений. И вот я оказался в своей мечте! У меня глаза и уши увеличились в размерах, я слушал, смотрел, запоминал… Не могу выделить что-то одно: первое впечатление от Шереметьева, первое пересечение границы, Европа, залитая огнями, наконец, Куба с запахом сигар, который чувствовался уже в аэропорту… В советские времена мало кто ездил за границу, тем более так далеко.

Сейчас про Кубу говорят, что она, хоть и осталась социалистической, стала более меркантильной, ориентированной на Запад…

Куба действительно изменилась очень сильно, социализм — скорее вывеска, за которой происходит абсолютно нормальная жизнь. Года три назад, когда я был там последний раз, навестил своих однокурсниц. Одна из них работает на иностранную туристическую компанию, и ее дом мало чем отличается от дома человека среднего класса в Москве, Нижнем Новгороде или Нью-Йорке. А вторая работает на государственное информационное агентство и живет так же бедно, как и остальные кубинцы. Они ведь до сих пор покупают еду по унизительным для XXI века карточкам. Но на Кубе есть Интернет, кубинцы прекрасно знают, как устроена жизнь за пределами острова, и, конечно, хотят изменить и свою.

Вы не считали, сколько всего стран посетили с тех пор?

Я думаю, что больше ста. Я никогда не хотел составить такой «донжуанский список» стран, но как-то на одном из приложений «Фейсбука» посчитал да и забыл об этом. У меня есть формула: количество посещенных стран не прибавляет ума, как и количество прочитанных книг.

Я читал, что вы никогда не были в Турции. Как такое могло случиться — все россияне были, а вы нет? Это что — принципиальная позиция или снобизм?

Просто когда выходила программа, мне казалось странным выискивать в Турции что-то такое, что не видели миллионы россиян, которые там побывали. А самого меня не особо манила эта страна, хотя говорят, что Стамбул очень красив, что Каппадокия — очень интересный регион. Если когда-нибудь дорожка ляжет… Я не был во многих странах, не только в Турции.

Говорят, вы не любите арабский Восток. За что такая немилость?

Я его не чувствую, я на другой волне. Например, в России миллионы людей увлекаются индийской культурой, и они едва ли смогут объяснить, почему. Эта симпатия возникает по иррациональным причинам. Почему я люблю Латинскую Америку? Не знаю, я ее просто люблю. Любовь вообще не всегда объясняется рациональными доводами.

А тогда где место на Земле, где вы были и поняли — да, это мое место, наверное, я здесь жил в прошлой жизни?

Это место — Россия.

А конкретно? Россия большая.

Вот она вся большая меня и устраивает. Этот вариант мне больше всего нравится, у меня нет планов переехать куда-то.

В племени Мурси (Эфиопия)

Вы общались с очень разными людьми — разных культур, традиций. У вас есть профессиональный секрет, как найти общий язык с любым человеком?

Мой рецепт состоит из трех ингредиентов. Во‑первых, выезжая, надо оставить в сундуке представления о собственном национальном величии, никого не интересуют достижения России и твои собственные заслуги. Во‑вторых, надо понимать, что ты приехал в гости, и вести себя так, как положено в гостях. В правильных семьях детям это объясняют родители. И в‑третьих, шире улыбаться, как поется в известной песне, с этого и начинается дружба.

Кроме испанского вы еще на каких-то языках разговариваете?

Я разговариваю на английском, на португальском, и в острой ситуации смогу объяснить на дари, что я друг и у меня нет злых намерений.

А что это за язык — дари?

Это диалект персидского языка, на котором говорят в Афганистане. Когда я работал корреспондентом в этой стране, нахватался каких-то фраз.

Известно, что российские туристы редко говорят на иностранных языках, за границей к этому уже привыкли. Ваш совет — как договориться с человеком, который говорит на непонятном языке?

Я с неуважением отношусь к людям, которые самодовольно говорят, что не знают ни одного языка, учить не хотят, и при этом путешествует по миру. В этом есть какая-то самовлюбленность, которая мне не симпатична. Хочешь узнать мир — открой книжку, купи лингвистический курс и изволь выучить хоть что-нибудь.

Вы не почувствовали, что в связи с последними политическими событиями к россиянам за границей стали хуже относиться?

За все годы, когда я снимал программу, могу вспомнить два-три случая, когда какие-то придурки ко мне относились недружественно. Другое дело, что уже довольно давно в некоторых странах турагентства продают путевки в гостиницы «без русских». Ну да, есть такая особенность у нашего брата, когда «Тагил рулит» и люди, выезжая в Турцию, срываются с тормозов. Но, кстати, с тормозов срываются не только русские.

Кстати, еще Достоевский писал о том, что русский человек не любит встречать соотечественника за границей, пытается сделать вид, что он иностранец.

Это действительно так. Я много раз встречал людей, которые где-то, условно говоря, на горнолыжном курорте, говорят: «Ой, как хорошо, здесь так мало русских!» Я, честно, говоря, не очень это понимаю. Не испытываю никакого дискомфорта, встречая соотечественников, особенно если это приятные люди. А если они другие, с ними неприятно встречаться и дома, тут декорации роли не играют.

В Петре (Иордания)

Я знаю, вы разработали свою туристическую технологию — этнодайвинг?

Туристический рынок сегодня изобилует прекрасными качественными предложениями. Есть компании, специализирующиеся на биологическом туризме, на арт-турах или путешествиях по следам литературных героев. Однако, как я ни искал, мне не удалось найти туристического продукта, дающего возможность примерить на себя «чужую шкуру», стать на время малайцем, французом или китайцем. Именно поэтому и возник проект туроператора «Клуб путешествий Михаила Кожухова». Идея этнодайвинга в том, что наши туристы знакомятся со страной примерно так, как я это делаю в своих программах. И возвращаются домой с новыми именами в блокноте, с новым опытом или умениями. А слово «этнодайвинг» придумал не я, позаимствовал его у коллеги.

А на практике это как выглядит?

Это изюминки страны, которые остаются за рамками путеводителей. Главное, что мы делаем, — мы даем возможность нашим туристам познакомиться с шаманом маори в Новой Зеландии, свернуть в тропический лес в Мексике, где майя делают «прабабушку» жевательной резинки, пожить в Намибии с бушменами, отправиться в Салехард и провести ночь в чуме настоящего оленевода.

Сразу скептический вопрос — а это на самом деле все настоящее или такой «аттракцион для туристов»?

Бывает и так и сяк. В Европе очень многие семейные предприятия, в которых работают три-четыре поколения, открывают двери для туристов, но они ничего специально для них не делают. А в современной Кении есть масаи, которые, вместо того чтобы доить коров, доят туристов. Мы, безусловно, в разработке маршрутов всячески избегаем образцово‑показательных «деревень ремесел» и постановочных праздников. Хотя это и не всегда просто. И это еще один повод не откладывать путешествия на потом. Все меньше на свете тех самых «настоящих» мест, о которых вы говорите.

А как определить — где настоящее, а где «дойка туристов»? Это для тех, кто хочет сам путешествовать и видеть настоящую жизнь.

Я плохо отношусь к самостоятельным путешествиям. Самостоятельно легко обойти достопримечательности Рима, но ехать самому по Мексике, Китаю или Папуа Новой Гвинее — это просто выбросить деньги. Турфирмы — это не пауки, которые мечтают отобрать побольше денег у туристов, это трудный бизнес, который, как правило, дорожит своим именем. Поезжайте сами на Суматру, а я посмотрю, сможете ли вы там найти раффлезию — самый большой в мире цветок.

У вас есть мечта — где и как вы хотите жить, когда отойдете от дел?

Это барк «Крузенштерн» — я наймусь туда начальником продовольственной службы и буду ходить по морям.


С иорданским ремесленником	В Новой Зеландии

19.04.2014 12:39:00Михаил Кожухов